Муспелльхейм — это Страна Огня, один из двух первозданных миров, сформировавших воронку вокруг Мирового Древа. От столкновения Муспелльхейма с Нифльхеймом (огня — с водой, пламени — со льдом, жара — с холодом) выделилось столько энергии, что ее хватило на сотворение остальных семи миров.

 

Время и времена года

40vpmm0e3fq-kopiyaВ Муспелльхейме нет смены дня и ночи в привычном нам понимании. Солнца и луны не видно, потому что небо постоянно застлано дымом, но при этом над всей землей стоит оранжево-красное зарево от огней — как в ночном Лос-Анджелесе, только ярче и красочней. Местные жители ухитряются как-то различать времена суток и года, но не объясняют посторонним, как именно. Для путешественника все равно особой разницы нет. Ближе всего к нашему миру Муспелльхейм подходит, как ни забавно, на зимнее солнцестояние.

 

 

 

География

[USGS DDS-80 (CD-ROM) Image 14 ). “Low fountain, approximately 50 m high, from Pu'u 'O'o, viewed from the north. Lava issuing from the breach in the northeast rim of the crater produced an 'a'a flow that extended for more than 4 km.” Episode 8.]

Муспелльхейм — это Выжженная Земля в буквальном смысле слова. Немалая часть его залита жидкой лавой, а большая часть остальной территории постоянно охвачена огнем. Попытка перелететь через этот мир почти от любой из ее границ обречена на провал — из-за дыма и больших расстояний, которые пришлось бы преодолевать без посадки. С точки зрения любого, кто не принадлежит к племени огненных этинов, Муспелльхейм необитаем и непригоден для жизни, и путешествовать по нему невозможно.

Однако небольшая — от силы одна двадцатая — часть этого Огненного Царства все же доступна для людей, хотя и там надо соблюдать осторожность. Это узкое побережье Муспелльхейма, покрытое черным песком и вулканическими камнями, бурлящими горячими источниками и отверстиями в земле, пышущими огнем. Здесь огненные этины настроили себе домов из блестящих черных камней, сплавленных в сплошные стены; и здесь они сами принимают человеческие обличья. При этом в огненных обличьях они могут путешествовать по всему своему миру беспрепятственно, да и вообще чувствуют себя в огненной форме уютнее, чем в телесной.

iqkj92_eynq-kopiyaОт сухопутных границ (например, от Мюрквида или от горных врат Свартальвхейма) до побережья Огненной Земли — путь неблизкий, и сама эта удаленность служит естественной защитой от любых врагов и лазутчиков, даже способных к полету. Одна мысль о том, что на протяжении сотен миль придется терпеть удушающий дым и невыносимую жару, увертываться от бьющего из-под земли огня и дышать ядовитыми испарениями, отпугнет даже самого выносливого летуна. Если же кто-нибудь приплывет морем и поддастся соблазну высадиться на берег, он на собственной шкуре убедится, что все побережье Муспелльхейма находится под надежной охраной. Это личные земли самого Сурта, и без его ведома здесь не пролетит и муха. Огненные великаны тотчас окружат вас и приступят с вопросами, кто вы и зачем явились; и если ваш ответ им не понравится, они вас съедят. Короче говоря, без приглашения от Сурта или Синмары даже не пытайтесь туда соваться.

Два самых больших и впечатляющих сооружения в прибрежной зоне Муспелльхейма (да и во всем
Муспелльхейме, если уж на то пошло) — дворец Сурта и корабль Нагльфар. Правда, огненные великаны говорят, что вот уже много веков строят где-то в необитаемой зоне огромную, в несколько миль длиной, спиралевидную конструкцию из лавовых фонтанов и что это на самом деле очень красиво; но, разумеется, добраться туда живым не сможет никто, кроме уроженцев Муспелльхейма. Дворец Сурта высечен из цельного куска черного вулканического стекла — тоже огромного, величиной в несколько городских кварталов. Во всех Девяти мирах есть только два подобных сооружения, и второе уступает по размерам дворцу Сурта. Оно тоже высечено из гигантской глыбы черного вулканического стекла и пронизано спиральной анфиладой сводчатых залов; и это не что иное, как подземная часть Эльвиднира, дворца Хелы в Хельхейме, — подарок Сурта дочери его приемного сына.

Шаманский шест Муспелльхейма — единственный известный мне в этой стране — увенчан огромным, обожженным до черноты черепом какого-то исполинского существа. Установлен он неподалеку от Суртова дворца, в полуобитаемой зоне, в центре насыпи из черного песка.

7tkxv55idbuНагльфар — действительно очень впечатляющее зрелище. Это совместный проект Сурта и Хель: гигантский корабль, не уступающий размерами какому-нибудь современному подвесному мосту и при этом состоящий исключительно из ногтей мертвецов, попавших в Хельхейм. Этот белый корабль-призрак высится грозной тенью на фоне черных песков, у самой кромки воды, и строительство его уже перевалило за половину. Небольшое черное море, омывающее берега Муспелльхейма, уходит по спирали миров на юг, в сторону Хельхеймом. Рассказывают, что время от времени оттуда приплывают посланцы Хелы с очередной порцией строительных материалов, терпеливо подклеивают их к этому огромному кораблю собственной слюной и кровью и уплывают обратно во тьму. Для Девяти миров Нагльфар — то же самое, что запас ядерного оружия для двух сверхдержав: каждая сторона знает, что у противника оно тоже имеется и в случае чего он не побоится пустить его в ход. Если Рагнарёк станет неизбежен (а на самом деле никто из тех, с кем я об этом говорил, даже йотуны, не хотят, чтобы дело зашло так далеко), на борт этого корабля взойдут все легионы Хельхейма и столько йотунов, сколько он сможет вместить, и Нагльфар понесет их к месту последней битвы… и надо добавиться, что они безусловно превзойдут неприятеля если не качеством вооружения, то, по крайней мере, числом.

 

Флора

tumblr_nv1i8lmxqr1t26my0o1_1280В сущности, никакой. Правда, Муспелльхейм граничит с Мюрквидом — порубежной зоной между двумя мирами, и там растительности хватает, но на границе с Муспелльхеймом нормальный лес сменяется полосой обугленных деревьев.

 

 

 

Фауна

 

В Муспелльхейме водятся кое-какие живые существа, помимо огненных этинов, но о них почти ничего не известно. Некоторые посетители замечали нечто вроде рептилий, ползающих по раскаленным камням и грязи. По размерам они очень разные: одни — всего пару дюймов в длину, другие — величиной с городской автобус. Известно, что огненные этины охотятся на каких-то животных и едят их; доказательство тому — валяющиеся повсюду обугленные кости; но расспрашивать местных жителей о том, из чего состоит их рацион, считается невежливым.

 

Меры предосторожности

 

Разумеется, надо беречься ожогов. Одежду и снаряжение следует зачаровать или снабдить связанными рунами, защищающими от возгорания. Захватите с собой мазь из целебных трав (от ожогов хорошо помогают молодило, календула и подорожник), заряженную целительной энергией, но не рассчитывайте, что это полностью вас обезопасит: скорее всего, вы все равно проснетесь с волдырями. Еще одна возможная проблема — тепловой удар, так что запаситесь большим количеством воды; возможно, стоит даже нанести на емкости с нею руну Иса. Говорят, самая лучшая вода для путешествий по Муспелльхейму — талый снег из Нифльхейма.

 

Обитатели

13_s

Огненные этины очень территориальны и обычно не церемонятся с чужаками. Они довольно обидчивы и реагируют в типично огненной манере. Лучше даже не пытаться войти в Муспелльхейм, предварительно не спросив разрешения. Огненные великаны могут принимать облик людей от шести до восьми футов ростом, обычно покрытых черной сажей. Когда они возвращаются в огненную форму, сажа облетает хлопьями, и, пока трансформация не завершилась, можно успеть рассмотреть их кожу в чистом виде. Из одежды они обычно носят только рубаху или набедренную повязку из дубленой шкуры каких-то рептилий; различий в одежде между мужчинами и женщинами у них, по-видимому, нет. Самый привычный для них огненный облик — огромный огненный столп, иногда смутно напоминающий человеческую фигуру. Они могут метать огненные шары, причем на изрядное расстояние, так что убегать от них не рекомендуется, равно как и пытаться пролететь на их территорию на крыльях. Как и все этины, они — каннибалы и не побрезгуют закусить незваным гостем. В отличие от других великанов, они не едят сырую пищу — потому что могут зажарить в два счета все, что угодно.

В целом огненные этины — жизнерадостные и буйные, если только не заподозрят неладное и не насторожатся (так что если они ведут себя необычно тихо, имейте в виду: у вас неприятности). Смеются они очень заразительно; одно из их любимых развлечений — пускать фейерверки, и нередко они состязаются друг с другом, кто создаст фейерверк, лучше выражающий какое-нибудь настроение. Они — самые храбрые и уверенные в себе из всех этинов, и в сражении они всегда смеются. Некоторое оружие они куют себе сами, но более сложные и изысканные изделия выменивают у двергов — несравненных мастеров кузнечного дела.

tumblr_nnqfjhv63z1rru5hno1_500Владыка огненных этинов — Сурт, а госпожа их — Синмара. Некоторые утверждают, что они — муж и жена; другие полагают, что на самом деле они — одно существо, меняющее формы; иными словами, что Сурту нравится принимать то мужской, то женский облик, и последний просто носит отдельное имя. Лично я действительно ни разу не видел Сурта и Синмару вместе в одно и то же время, но, подобно огненным великанам, полагаю, что обсуждать этот вопрос с ними было бы невежливо.

Для огненного этина Сурт довольно невелик ростом, что свидетельствует о его почтенном возрасте (это не значит, что великаны с возрастом усыхают, просто более молодые из них — выше ростом от рождения). Держится он более учтиво, чем обычные огненные этины, и несколько лучше прочих умеет обуздывать свой гнев. Он необыкновенно умен, хотя иногда притворяется глупым, чтобы спровоцировать посетителя на грубое замечание и так получить повод поджарить его и съесть. Не следует его недооценивать. Сурт тесно общается с Хелой (и относится к ней с большим уважением). Их объединяет совместный проект: строительство корабля Нагльфар. Хотя Сурт гораздо старше Хелы, он, подобно многим другим этинам, величает ее Госпожой. Говорят, что он — приемный отец Локи: когда Лаувейе настал срок разродиться, она пришла в Муспелльхейм (потому что нигде больше в Девяти мирах не нашлось достаточно жаркого места) и легла в самый большой очаг в доме Сурта.

Огненные этины, само собой, учат работать с огнем. Они могут научить вас добывать огонь древними способами (например с помощью трута и кресала), согреваться при помощи внутренней энергии и постичь все тонкости и тайны руны Кано/Кауназ/Чен. Они могут принести немало пользы тем, кто склонен подавлять свою агрессию до тех пор, пока она не станет неуправляемой: с помощью огненных этинов можно найти общий язык со своим внутренним огнем. Ценны они и для «выгоревших» людей, потерявших интерес и вкус к жизни. Отвага и уверенность в себе, отличающие огненных великанов, заразительны настолько, что, пообщавшись с ними, можно загореться слепым энтузиазмом; это не всегда хорошо, но уставшим от жизни циникам для разнообразия может быть полезно.

 

Подношения

vulkan-etna_65Пища, которую огненным этинам трудно добыть самостоятельно, — сырые фрукты и овощи (лучше всего сочные — например, цитрусы). Если они примутся варить или жарить съедобные подношения, которые мы обычно едим сырыми, — молчите! Еще один подходящий подарок — бросить в огонь горсть зерна и плеснуть эля.

 

 

 

 

 

Визит в Муспелльхейм

Элизабет Вонгвисит

00583564-kopiya

Этим утром, вскоре после восхода солнца, я отправилась повидать Сурта. На этот раз все было иначе: я обошлась без шеста. Локи сказал, что я должна заранее совершить подношение и сначала предложил воспользоваться своим алтарем, но в конце концов велел мне поставить тарелку с фруктами в камин. Я зажгла вокруг нее несколько свечей — аккуратно, чтобы ничего не загорелось. При этом я почувствовала, что кто-то обратил на меня внимание. Я предложила фрукты в дар Сурту, владыке Муспелльхейма, и увидела, как в глубине камина вспыхнули, буквально на мгновение, горящие глаза.

Я всю ночь не спала и потому собиралась прилечь, а в дорогу пуститься позже, когда проснусь, но Локи сказал, что надо идти прямо сейчас. «Боюсь, что позже ты будешь слишком усталой и сонной», — объяснил он. Я стала возражать, что я не выспалась и не готова, после бессонной ночи у меня глаза, как помидоры, и не могу же я идти в гости в этой драной черной футболке, в конце концов! «Неважно, кактывыглядишь. Пойдем! Только надень сначала свой амулет, а не то заблудишься». Он имел в виду костяную с серебром подвеску, на которой был вырезан символ шаманского шеста: с прошлого лета я брала ее в каждое путешествие. Я надела ее и подтащила кресло к камину, все еще сомневаясь, стоит ли идти сейчас. Но Локи настаивал.

«Устраивайся поудобнее, моя милая, и ничего не бойся. — Я опустила жалюзи и легла. — Открою тебе секрет. Попасть в Муспелльхейм можно с помощью огня — любого огня. Но огонь коварен, и если ты не побережешься, то можешь очутиться там, куда совсем не собиралась, и сгоришь насмерть. Но зато если ты поймешь, как с ним работать, то сможешь попадать в Муспелльхейм безо всякого шеста. Пойдем». И он взял меня за руку и поднял на ноги. Мое физическое тело осталось лежать в кресле. Я увидела, что Локи сменил облик — теперь он куда меньше походил на человека, чем обычно, и все в нем напоминало об огне или тлеющих углях. В этой форме я прежде видела его лишь однажды. Но на нем по-прежнему было кольцо, которое я дала ему в прошлом году, когда мы принесли свои брачные клятвы. «Это все еще я, — усмехнулся он. — А теперь… погляди в огонь». Я стала всматриваться в пламя самой большой свечи, красной, в стеклянной посудине. Пламя разрослось у меня перед глазами, и вскоре меня втянуло внутрь.

Как в той песне Джонни Кэша, кольцо огня разомкнулось, и я увидела дым и пепел, пляж, покрытый черный песком, и полосу прибоя, над которой вились клубы пара. Со стороны, должно быть, выглядело так, что мы с Локи просто возникли в этом месте из ниоткуда. Песок был горячий и обжигал мне ноги;

я поморщилась. «Ох, прости, дорогая! Вот, держи», — Локи протянул мне шлепанцы, точь-в-точь как те, что я носила когда-то в детстве: с красными ремешками и подошвами в радужную полоску. Я обулась и осмотрелась по сторонам. Из-за дыма и пара трудно было что-то разглядеть. Но вдруг передо мною появился Сурт.

Он повел себя совершенно не так, как я ожидала. Хриплым голосом он окликнул моего супруга по имени — и тут Локи, к огромному моему удивлению, бросился к Сурту бегом и крепко обнял его, как ребенок — отца. Сурт был заметно выше Локи и шире в плечах. Со смехом, похожим на рык дикого зверя, он принял Локи в объятия и даже приподнял, а затем отпустил и обернулся ко мне: «Так. Значит, ты — новая жена моего приемного сына». Я кивнула — от потрясения я не могла вымолвить ни слова. Он окинул меня изучающим взглядом, но никакого недовольства я, вопреки ожиданиям, не заметила. Должно быть, своим подношением я смягчила его сердитый нрав.

Сурт, как я уже сказала, был очень высокий, и вокруг него в воздухе плавали искры, но рассмотреть толком, как он выглядит, у меня не получалось. Все, что мне удалось воспринять, — это горящие глаза, точь-в-точь как те, что вспыхнули у меня в камине, да еще огненные волосы и бороду, но в остальном он был какой-то расплывчатый — его скрывала пелена дыма. Еще я различила черную кожу, словно покрытую сажей и копотью, но разглядеть черты и выражение его лица не удавалось, хотя с другими обитателями Девяти миров это обычно не составляло труда. Зато я прекрасно расслышала его голос — хриплый, как скрежет камней, а выговор у него был преувеличенно отчетливый и, в то же время, странно грубый. Однако за ним чувствовался живой и острый ум.

Визит оказался недолгим. О чем они говорили поначалу, я почти не помню, потому что меня необъяснимым образом мучила жара (это было удивительно: ведь, например, в Нифльхейме я практически не страдала от холода). Шлепанцы плавились и прилипали к песку, так что Локи в конце концов пришлось дать мне новые. В воздухе пахло серой; где-то на дне сознания мелькала мысль, что там, у камина, где осталось мое бесчувственное тело, глаза у меня сейчас слезятся, а в горле страшно першит.

Затем Сурт поднял нас с Локи, посадил себе на плечи, сделал несколько широких шагов — и мы очутились в его жилище. Он показал мне место, где родился Локи, — знаменитый очаг Сурта, огромный, как целая комната, и сплошь полный огня, такого жаркого, что мне пришлось отступить подальше. И тут меня посетило — видение? даже и не знаю, как сказать. Я увидела, как Лаувейя рожает моего Локи в крови и огне, в ореоле искр; и самого Локи, новорожденного младенца с копной рыжих волос и глазами, слишком умными и понимающими для такого крошечного малыша. Видение быстро кончилось, и, придя в себя, я увидела, что мои шлепанцы опять расплавились и я наследила на полу. Я огорченно вскрикнула, но Сурт сказал, чтобы я не беспокоилась: следы скоро выгорят сами по себе.

Локи подхватил меня на руки, чтобы мне не пришлось вставать босыми ногами на раскаленный пол. «Может, ты дашь мне обувь из асбеста?» — спросила я. Он только улыбнулся.

«Надо увести ее отсюда, Отец, — почтительно обратился он к Сурту. — Здесь для нее слишком жарко».

Сурт наклонился ко мне, щурясь сквозь окутывавшую его дымную пелену. Я уставилась на него снизу вверх — и вдруг меня пробила страшная дрожь. Я потеряла сознание и очнулась уже на берегу — Локи сидел на песке, голова моя лежала у него на коленях. Сурта нигде не было видно.

«А ведь я ему говорил, — сказал Локи, покачивая головой. — Зайди в воду, она не очень горячая. Тебе станет лучше». Я поднялась и плюхнулась в воду. Она оказалась температуры тела — то есть даже прохладной по сравнению с тем, что творилось на берегу. Меня накрыла какая-то тень — вначале я приняла ее за облако, но, подняв глаза, увидела, что ошибаюсь. Надо мной высился Нагльфар, огромный, хотя еще и не достроенный, какого-то серовато-белесого цвета, на вид очень страшный. Я ахнула и чуть не захлебнулась от потрясения. Неужели я заплыла так далеко от берега? Оглянувшись, я поняла, что нет — просто корабль действительно был такой большой. «Да, любовь моя, это он — знаменитый корабль рока», — Локи уже был в воде, рядом со мной. Он крепко обнял меня за талию и окинул Нагльфар равнодушным взглядом, как будто он — и все, что с ним связано, — нисколько его не волнует. «Впечатляет, правда?» «Впечатляет» — не совсем то слово, которое я бы тут использовала. Одними только размерами он уже повергал в трепет; сколько бы я ни смотрела на него, охватить его взглядом целиком казалось невозможным. В конце концов я почувствовала, что с меня хватит. Я повернулась и выбралась обратно на песок; Локи последовал за мной. И тут из дымного воздуха снова соткалась фигура Сурта.

Он сказал, что согласился показаться мне в таком виде, потому что ему понравилось мое скромное, но продуманное подношение, а еще — потому что недавно произошло нечто такое, что его порадовало, а что именно — не мое дело, добавил он, прежде чем я успела спросить. Чего он не сказал, хотя это было ясно без слов, — так это то, что обычно он предстает в гораздо более грозном обличье. Я порадовалась, что сегодня он в хорошем настроении: в этом мире я чувствовала себя совсем слабой, и мне не хватило бы мужества предстать перед каким-нибудь чудовищным огненным исполином.

Затем Сурт попрощался с нами. Он снова стиснул Локи в своих медвежьих объятиях, и это было одновременно и трогательно, и странно — потому что с Фарбаути и Лаувейей Локи не был и вполовину так же приветлив. «Когда я был совсем маленьким, я много времени проводил здесь, с Суртом», — вот и все, что он мне ответил позже, когда я спросила. Сурт еще раз окинул меня взглядом, а потом наклонился, притянул меня к себе — так близко, что меня мгновенно прошибло потом, — и поцеловал в лоб. Я боялась, что его губы обожгут меня, как раскаленное железо, но поцелуй оказался всего лишь приятно теплым. «Вот так. Теперь можешь не бояться».

«Чего?» — спросила я, непроизвольно обмахиваясь рукой.

«Огня. Нет, конечно, если ты сунешь руку в огонь, то обожжешься, как обычно, но в остальном пламя тебе больше не страшно». И с этими загадочными словами Сурт подмигнул мне. Я стала подыскивать какие-то слова благодарности, гадая, что все это значит, и чувствуя себя как те герои сказок, которые от всех подряд получают какие-то странные подарки и не знают, что с ними делать. Но Сурт только махнул рукой, показывая, что мне не нужно ничего говорить. «Семья», — добавил он, как будто это объясняло все; и действительно, в какой-то мере это все объясняло.

Где-то далеко сейчас мучилось мое физическое тело. Я даже боялась, что в квартире начался пожар. «Тебе пора домой» — сказал мне Локи и сильно ткнул меня под ребра, как уже когда-то делал в похожей ситуации. И это опять сработало: я тотчас вернулась в свое тело и резко очнулась, заходясь кашлем. Все путешествие заняло не больше десяти—пятнадцати минут по «реальному времени».

Локи устроился рядом со мной в кресле, достаточно большом для двоих — тем более когда один из них невидим. «Говорил же я тебе, моя радость, что это совсем не так страшно», — сказал он с едва заметным вздохом облегчения. Следующие несколько минут я никак не могла собраться с мыслями, но все же относительно скоро пришла в себя. На меня навалилась страшная усталость. Все это приключение оказалось таким коротким и таким странным, что я даже засомневалось — а было ли это на самом деле? Локи велел мне не валять дурака. И только тогда я почуяла в комнате какой-то слабый едкий запах — очень похожий на запах серы.

untitled

Призывание Сурта

Слава тебе, Повелитель Муспелля,
Страж с Посохом Света,
Древнейший из древних, первый на Древе!
Твое Первородное Пламя сияет во тьме.
Душа твоя — сила творенья миров,
Сердце твое — сила подземных огней.
Плоть твоя — льющийся камень, расплавленный жаром недр,
Руки твои — языки огня,
Дым от волос твоих темен, как ночь,
Но взор — ослепительно ярок.
Слава тебе, Повелитель Муспелля,
Хранитель Вечного Пламени!
Ты первым принес алый свет
Во тьму первозданной Бездны,
Ты первым принес алый жар
В ледяную пустыню Нифльхейма,
Ты растопил его льды!
Ты — разрушитель миров!
Ты — искра надежды, рождающей новую жизнь.
Благослови нас о Сурт, о Черный Владыка,
Обсидиановый Бог,
На всем протяженье пути:
От углей жаровни, горящей у колыбели,
До костра погребенья.

fire-book_1920x1080-kopiya

К Сурту

Корби Петуленгро

Под ударом зубила
Черный камень, подобный стеклу, превращается в лезвие бритвы.
Я слышу во сне эти звуки
И знаю: ты шлешь мне весть.
Древний скрежет кремня о сталь;
И древнее — сверла о камень,
Под молитвы о дыме; и даже еще древнее —
Деревяшки отчаянный танец в застывших ладонях,
Шепчущих имя твое,
Точно так же, как губы мои его шепчут.
Это руны твои, это слова твоей силы:
Кен, кен, кен, кано, кауназ, кен —
Бьется молот о белый камень,
И скрежещет зубило — о черный, подобный стеклу.
Кверт, кверт, кверт — деревяшка жужжит,
Вращаясь в отверстье бревна,
И взвивается дым наконец, пресекая дыханье,
Что возносит тебе благодарность и робкий огонь раздувает, —
Так и я раздуваю его и кормлю, как дитя — понемногу,
По травинке, по щепке, — вдыхая в него свою жизнь,
Согревая его, укрывая надежно от ветра,
И смотрю, как растет на глазах этот красный младенец:
Миг — и он уже старше; теперь ему можно и хворост,
Там, глядишь, дорастет и до бревен.
Этот танец когда-то спасал моих предков,
Я не вправе его позабыть. Вот тебе мое слово,
О Сурт: я заботиться буду о детях твоих,
Чтобы жили мои.

 

Танец Синмары

Ари

Черна, как обугленный кол
вырастает из-под золы
но тотчас приходит в движенье
как грациозно
колеблется, словно пламя
словно пламя, тянется ввысь
острием своим, током воздушным.
Вскинув руки, танцует
бедра ходят волнами, струится все тело
это сердце песни огня
а вокруг — ее сыновья, топочут и бьют в ладоши.
Я смотрю на нее сквозь слезы от едкого дыма
в этом смутном виденье
она — как пятно огня
на палитре огней.

 

ts6jtouztqe-kopiya

Глут, Энмира, Эйза

С этими тремя великаншами часто возникает путаница — в основном потому, что в источниках их иногда упоминают как жену и дочерей Логи, а иногда — Локи. В действительности же, по-видимому (если верить НЛГ, пришедшему от самого Логи, который при этом неудержимо хихикал), все дело в том, что каждое из этих трех имен принадлежит двум разным персонажам. Первая Глут (Сияние) — это первая (ныне покойная) жена Логи, огненная великанша, дочь йотуна по имени Грим. Своим дочерям она дала имена Энмира (Пепел) и Эйза (Уголья). Они считались самыми прекрасными великаншами Муспелльхейма, и обеих похитили какие-то молодые йотунские обормоты. Позднее вся эта история повторилась в Норвегии, только не с великанами в главных ролях, а с людьми, носившими те же имена.

Среди огненных этинов эти имена были весьма распространены, и много поколений спустя из Муспелльхейма пришла еще одна Глут, молодая великанша. Она поселилась в Железном лесу, и Ангрбода приняла ее как младшую сестру. В то время эта предводительница волков и Локи были влюблены друг в друга, но оба делали вид, что друг другу безразличны. Зная, что Локи провел детство в Муспелльхейме, среди огненных этинов, Ангрбода убедила его взять в жены Глут, наступив на горло собственной песне. Глут родила Локи дочерей-близнецов и из сентиментальных соображений назвала их Энмирой и Эйзой — в честь дочерей своей давно усопшей прародительницы. Примерно через год Локи потерял к ней интерес; Глут ушла от него, забрав детей, и снова поселилась в доме Ангрбоды.
Raven Kaldera (c)
Перевод: Анна Блейз (с)

Лицензия Creative Commons
Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.

Скандинавская мифология | Муспельхейм | 9 миров

Екатерина Радуга

Проводник, наставник

Обо мне

Здравствуйте, мои Друзья!🍃 ☯ Магия всегда была моим образом жизни. Еще с детства я знала, что Вселенная слышит и ведет меня. Со временем мне открылся алгоритм диалога со Вселенной и руны стали тем самым "языком" общения с ней. Приглашаю Вас прикоснуться к этому инструменту Древних!

Посмотреть статьи